Последний месяц лета. Карантин закончен, но многое остается недоступным. Для тех, кто утомился от просмотра виртуальных экскурсий и видеоблогов о чужих поездках, мы отобрали книги, не то чтобы путеводители, но такие, в которых есть рассказ о путешествиях, совершенных так давно, что сегодня их вполне можно считать путешествиями во времени. Увлечет не всех, но для здоровья безопасно.
Начнем. Как справедливо отмечено многими знаменитыми учеными, процесс чтения — одна из высших форм деятельности человека, предполагающая активную работу воображения, которое создает собственный читательский образ (всего, без исключения), а также «неповторимую картину мира» лично в вашей голове.
Первая книга:
«Если вам когда-нибудь придется в первый раз сбираться за границу, то вы убедитесь, что в это время охватывает человека какое-то особенное чувство… Очень хорошо знаешь, что в Париж или Швейцарию съездить несравненно ближе, чем в Пермскую губернию, но кажется, что отправляешься Бог весть как далеко. Вместе с тем, с неопределенным чувством страха смешивается и чувство возбужденного любопытства: каких-то людей я увижу; какие нравы, обычаи, какую природу?»
На самом деле это не вполне путеводитель, скорее, такая дорожная история, отражающая впечатления автора не только от посещенных географических мест, являющихся целями путешествия, но и от попутчиков и просто от вида из окна купе.
«В своих рассказах мы будем передавать все, что видели и слышали; передадим все случаи, бывшие с нами, встречи, будем объяснять причины, породившие те или иные явления».
Едем по железной дороге на паровозе, медленно. Поэтому отрезок пути из точки А в точку Б тоже отдельное событие. Все не так, как сейчас. Например, географические реалии. Виленская, Ковенская и Гродненская губернии в то время были Россией, а Калининградская область — Германией. Последний приграничный пункт — Вержболово — главные сухопутные ворота из России в Европу. Порядок был такой. Поезд останавливался, пассажиры выходили с багажом на платформу, шли через вокзальное здание, где проверялись паспорта, и те, чьи документы были в порядке, выходили с другой стороны. Там стоял такой же поезд, но уже на узких вагонных тележках (русская колея была шире европейской). Все занимали свои места и ехали дальше, к станции Эйдкунен, после которой, собственно, и начиналась заграница.
«Здесь происходит осмотр чемоданов и вещей пассажиров. Прусские чиновники вежливо спрашивают, нет ли чаю или папирос, поскольку ввоз в Пруссию и того и другого запрещен, но если пассажир добросовестно отвечает, что у него есть немного для собственного употребления, то прусские чиновники пропускают его без осмотра».
Первый «большой иноземный город на пути из России в Пруссию» — Кенигсберг (Калининград) — описан очень подробно (С. 30). Далее движемся на Берлин, где «… немки большею частью очень не симпатичны, несравненно менее, чем немцы»; затем Галле, Веймар, Эрфурт, Франкфурт — тут можно запастись хорошим бельем (выгодный шопинг!), «которое, если не особенно дешево, то во всяком случае несравненно лучше, чем где бы то ни было в Германии, за исключением Лейпцига» (а уж шить что-то в Германии совсем не стоит, поскольку «давно известно, что у немцев нет и искры изящного вкуса»).
Потом через Гейдельберг (с подробным рассказом об университете, о традициях студенческих корпораций и нравах корпорантов) в Швейцарию,
«наплыв путешественников в которую столь велик… что они кормятся путешественниками, оставляющими у них массу денег... Легкая нажива сделала то, что швейцарцы не несут тяжелых работ, и вообще неохотно занимаются теми или другими ремеслами. Каменщики, землекопы, плотники, кучера почти все итальянцы».
Швейцарская часть путешествия — основная, изложена очень подробно и даже снабжена небольшим количеством иллюстраций.
Согласимся с автором, что
«чтение этой книги, по отношению знакомству с географией, принесет пользу лишь в том случае, если молодые читатели и читательницы будут следить за нашим путем по географической карте, поскольку только повести и сказки можно читать без каких-либо пособий».
Ну, сегодня может и не с картой, но хоть с Википедией. Такой вот трэвелог 1875 г. издания. Кстати, книга Джерома К. Джерома «Трое на четырех колесах», написанная в этом же жанре и посвященная путешествию примерно по тем же местам, была издана на 25 лет позже. Конечно, юмора у Джерома больше, но и наш «Путеводитель…» — тоже не «Путешествие из Петербурга в Москву».
Перенесемся на просторы Родины. Следующее издание:
«Поездки по России имеют незаменимое значение, что могучим образом поднимают в молодой душе чувство родины, знакомят не по книгам только, лицом к лицу с родною природою, родным народом, народной историей, родными святынями и родною промышленностью, раскрывают всю широкую картину мощи Русской земли, приучают любить и уважать свое отечество, его героев и подвижников в разных сферах жизни и вместе с тем наполняют пробуждающийся ум огромным запасом разнообразных знаний и впечатлений, воспринимаемых постепенно, в живом осязательном виде, а не в форме книжных представлений, искусственно навязываемых уму».
Книжка включает очерки, посвященные каникулярным путешествиям учащихся Воронежского кадетского корпуса по железным дорогам (не всех учащихся, только тех, кто по разным причинам не мог уехать домой и оставался на все каникулы в стенах училища — 20–30 человек).
Сразу поправка. Сегодня эту книгу следовало назвать «Образовательные прогулки по России и странам ближнего зарубежья», поскольку самая первая экскурсия — в Киев, мать городов русских. Охват территории довольно широкий. В основном южное направление (понятно, едут из Воронежа), но не только: Ростов, Нахичевань (не та, которая в Азербайджане, а несуществующий сегодня город Нахичевань-на-Дону; сейчас это часть Ростова-на-Дону), Таганрог, Владикавказ, Военно-грузинская дорога. Санкт-Петербург. И, конечно, Москва — не один раз и очень подробно: с посещением не только Кремля, храмов, но и музеев — Политехнического, Исторического, картинной галереи братьев Третьяковых. Затем Бородино, Рязань, большая часть Поволжья, включая Астрахань и Царицын, озеро Баскунчак. В Луганске — посещение патронного, сталелитейного и чугунолитейного заводов, а также шахт, на которых добывался уголь и каменная соль. Семь поездок за 7 лет. Описаны очень подробно: не только про осмотренные достопримечательности и промышленные объекты, но и про то, как ехали, где жили, что ели и пр. С иллюстрациями (не много).
Следующая книга — путеводитель, написанный в жанре эпистолярного романа.
«Милочка моя, дорогая Маня! Вчера получила твое коротенькое письмецо, а сегодня уже отправила его Кате, вместе с уморительным письмом Феди о его похождениях в стране „Джонов Булей“ и Юленькиным, в котором она просит дозволения присоединиться к нашему „Обществу мозаичной корреспонденции“.
Я уже ответила ей, что мы будем очень рады ее участию в нашей затее, потому что мы ведь, ты знаешь, уславливались писать не простые письма о своих делах, а передавать в них все, что узнаем интересного в наших странствиях по белу свету; истории, легенды, всякие интересные описания и рассказы должны их иллюстрировать».
Вена, Зальцбург, Париж, Лондон; большая часть верхнего Поволжья (Углич, Рыбинск, Ярославль, Кострома, Нижний Новгород) предстают перед нами в письмах молодых людей и девушек. Они условились что будут рассказывать друг другу о достопримечательностях тех мест, по которым путешествуют.
Много аутентичных бытовых деталей (иногда отличных от нашего времени, иногда — не очень). Подходит для медленного чтения (может понравиться тем, кто любит романы Джейн Остин). Много иллюстраций.
И последняя книга. Своеобразная, но тоже — прогулка (короткое путешествие).
«Остроумный Стерн давно сказал, что из одной величественной мысли истекает множество истин изящных».
Вдохновившись этим изречением знаменитого английского писателя, граф Федор Астафьевич Ангальт — генерал-поручик, известный русский военный педагог, генерал-адъютант Екатерины II, будучи начальником сухопутного кадетского корпуса, приказал расписать полезными изречениями «превосходнейших писателей, способствующими воспитанию нравственности и развитию ума» стену парка и залу своего учебного заведения. Затем, чтобы «оживлять умы и сердца кадетов», он, прогуливаясь с ними, объяснял содержание надписей и выслушивал мнения своих подопечных.
Будучи человеком просвещенным, граф считал, что «воспитание есть наставница кроткая, вкрадывающаяся в сердца; она неприятельница насилия и принуждения» — потому и выбрал такой метод. Очень любопытен посыл, содержащийся в восточной сказке «Взаимное снисхождение» (С. 17). Такой воображариум графа Ангальта.
Книга представлена в том виде, в каком была издана автором при его жизни под заглавием «Говорящая стена». К сожалению, часть изречений и мудрых мыслей в ней приведена на немецком языке, часть — на французском, но много и русских крылатых выражений и цитат. Очевидно, целевая аудитория, для которой граф старался, свободно владела иностранными языками, и о переводе никто тогда не подумал.
Это было наше последнее путешествие.
Спасибо всем, кто дочитал до конца. Кого не увлекло, жаль, но в любом случае, несмотря на то, что карантин снят, старайтесь путешествовать, не подвергая себя ненужным рискам. Вирус пока тут, и «…если ты собрался куда-то, подумай и семь раз отмерь…».
